Серия была очень красивая и насыщенная, и сейчас мы о ней поговорим, но сначала… Сначала давайте похвалим то, о чём в отношении телевидения всё ещё мало говорят. Да, «новый золотой век», блестящие сценаристы и актёры на всех каналах, которые могут себе их позволить. Да, сложные сюжеты, глубокие темы, отказ от «эпизодической» структуры. Но от кино к телевидению пришёл еще один важный компонент, про который мы всё время забываем, — картинка. То есть операторская работа. Хорошо снятые кабельные сериалы воспринимаются теперь как данность, в то время как «обычно» снятое телевидение режет нам глаз. А ведь совсем недавно красивое («киношного» уровня) телевидение было крайне редким явлением. Большую часть кадров в «Ужасах за пенни» можно легко спутать с независимым кино с фестивалей и VOD-сервисов. А в новой серии, где герои в почти современной одежде прогуливаются по болоту, видимые различия и вовсе пропадают. Мало ведь обрядить всех в красивые наряды и поместить в бальный зал или английскую природу — необходимо поставить камеру и свет так, чтобы всё это очаровало, притянуло взгляд.
Большая часть мизансцен в «Страшных сказках» значима. Мы видим маленьких людей под огромным, давящим на них небом. Героев, противопоставленных друг другу на разных сторонах симметричных кадров. Разговор о конце света на фоне выцветшей карты мира. Резкие тени, падающие на героев с тёмными душами, — и мягкие тона в сценах, где они чувствуют себя в безопасности и в окружении друзей. А чудесно симметричные планы! А невозможные проходы и пролёты камеры! А визуальные и цветовые мотивы! В общем, мы недостаточно ценим то, насколько хорошо выглядит этот сериал. Давайте ценить его больше.
Не выходи на болота, когда зажгут фонари
Теперь же, после спетых операторам дифирамб, отправимся на болота. Большую часть седьмой серии мы провели там, в обществе Ванессы и Итана. Возвращение было предсказуемым — красоты из третьей серии нельзя было не показать еще раз, а по законам жанра всё, произошедшее во вставной истории с Ванессой должно было аукнуться в сюжете. В Лондоне для «Страшных сказок» было недостаточно романтизма и подлинного духа готического романа, поэтому Джон Логан не мог не увезти обуреваемую внутренними демонами женщину и мужчину с тёмным прошлым на далёкие болота. Там их, разумеется, ждала история о страсти, мести и секретах, разрушающих людей изнутри.
На секретах сейчас держится весь сюжет. Известный трюк, за который мы не любим сериальщиков, — если бы герои один раз сели и спокойно поговорили обо всём друг с другом, им всем жилось бы легче, они могли бы помогать друзьям и сообща решать проблемы. Вместо этого персонажи всех без исключения сериалов находят причины молчать, уходить от ответа, общаться недомолвками и всячески усложнять жизнь себе и другим. «Пенни Дредфул» — чуть ли не первый на моей памяти сериал, где это оправданно. Готический роман непременно состоит из недомолвок, потому что из них целиком сложено викторианское общество. Там не говорили о важном или серьёзном — и не умели, и боялись, и были так воспитаны. Ванесса, презирающая порядки общества, пытается вызвать Итана на разговор, хочет разделить с ним его секрет. Однако Итан, даром что «неотёсанный американец», ускользает от нее. Она отправилась на болота, потому что в Лондоне — и в доме Малькольма, и вне его — «ночные гостьи» раз за разом могут её достать. Кровавый дождь, кстати, пока объяснения не получил, но Ванесса и помнит его очень смутно. На болотах же её никто не найдет. То есть, конечно, отыщет, но это знаем только мы, а Ванесса не видела, что «ночной ведьмой» из прошлого была Эвелин.
Итан отправляется, чтобы оберегать Ванессу, а заодно потому, что на болотах ему проще переждать полнолуние. От Сембене он наконец узнал, что с ним происходит, и теперь старается свыкнуться с этой мыслью. Походя заметим, что дикая природа не гарантирует отсутствия проблем, — превратившийся в волка Итан задирает овцу, а мы помним, что история сожжения Болотной Ведьмы тоже началась с падежа скота.
Почти как «Грозовой перевал»
Не самая, надо признать, стандартная пара для викторианского романа — сбросившая оковы общества женщина и американец. Однако дальше всё развивается по самым традиционным законам — Итан и Ванесса вместе ведут хозяйство, развлекают друг друга, делятся историями из жизни. А мы следим за тем, как воздух между ними всё сильнее электризуется.
Кроме того, готический роман всё-таки не «копеечный ужастик», а настоящая литература. Поэтому у всего, что происходит, есть второе дно. Итан и Ванесса знают лишь один способ выражать симпатию к другому человеку — поэтому он даёт ей уроки стрельбы, как некогда доктору, а она учит его вальсировать, как раньше обучала Калибана. Они готовят ужин и собирают ягоды и корни — и каждую минуту мы видим на экране отражения сцен из отношений Ванессы и Болотной Ведьмы (чтобы мы не пропустили, сцена с солением супа повторяется в точности). Они рассказывают случаи из детства — и мы, зрители, понимаем их смысл. Так, Итан говорит о своей первой встрече с дьяволом (пусть «Дьябло» и было именем необъезженной лошади). Ванесса же с детства боится кукол, что в конце сезона должно, без сомнения, «выстрелить».
Безусловно, на всё это — постановку сцен в доме и на болоте, игру Евы Грин и Джоша Хартнетта, медленное развёртывание сюжета серии — одно удовольствие смотреть.
И по законам символизма викторианского романа висящее в воздухе напряжение не может не прорваться грозой. Настоящей грозой, которая ветром распахивает двери, бьёт молнией в крышу и наполняет тёмный дом пламенем. Гром и огонь вызывают наружу всё стихийное, первобытное — и Итан наконец целует Ванессу. Но она отталкивает его — они оба очень опасные люди, и им нельзя давать волю своим чувствам. Ева Грин в этой сцене невероятным образом меняется — за мгновение статная осанка превращается в горб, голос становится каркающим, лицо искажается. Одной пластикой Грин показывает, какие бездны скрывает её героиня — такое и в кино редко увидишь.
И ещё — какие у неё невероятные расширенные зрачки, вы видели? А все персонажи только и говорят, что о глазах Лили и Калибана.
Детективное агенство «У Малькольма Мюррея»
Неспособность (оправданная выше) персонажей нормально поговорить друг с другом тормозит, причём очень явно, развитие сюжета и в мистической линии. Мистер Лайл и доктор Франкенштейн никак не могут истолковать текст на дьявольском языке и обсуждают божьего волка и жалящего скорпиона — и знай они хоть немного из того, что известно мисс Айвз и мистеру Чандлеру, им было бы гораздо проще. Пока же их диалоги служат для нас греческим хором, сопровождающим истории Итана и Ванессы: Лайл говорит о волке, дьяволе и скорпионе, которые вечно кружатся друг с другом, — и наша память откликается сценами вальса.
Сцены у бильярдного стола несут и ещё одну нагрузку — хотя разговор идёт о том, «что хотел сказать автор», то есть о мемуарах дьявола, Виктор делает из беседы выводы о своей жизни. Впрочем, «проецируют» тут все — Итан, говоря с Ванессой об изменениях в характере сэра Малькольма, тоже судит по себе. А мистер Лайл для Виктора — не худший советчик во многих жизненных вопросах, надо признать. Тем более что их ключевой диалог («Для чего жалит скорпион?» — «Чтобы защитить себя.» — «Нет, чтобы убить врагов.») отражается во всех сюжетных линиях серии. Ванесса идёт на месть, в которой не нуждается по-настоящему (но об этом чуть позже), а Лили осознаёт, что лучшая защита от окружающего её и безусловно опасного общества мужчин — это нападение.
The female of the species
В происходящем с Лили вообще много непонятного и загадочного. В этой серии она снова дарит нам неожиданный и впечатляющий финал. Завершив свидание с Дорианом Греем, Лили не возвращается домой к Виктору, а неожиданно отправляется в паб, откуда уходит с первым же приглянувшимся мужчиной. Но стоит нам подумать, что в Лили «просыпается» Брона (как Протей со временем начал вспоминать свое моряцкое прошлое, привычки и даже биографию), — и вдруг всё переворачивается (pun intended, бонус для посмотревших). Лили душит мужчину, в постели которого оказалась. Лицо её при этом ничего не выражает, и нам остаётся теряться в догадках. Что это было? Нашла выход глубокая фрустрация, порождённая… да буквально ВСЕМ в жизни Лили? Или же это внутренняя агрессия, свойственная творениям Франкенштейна, — Протея мы рассмотреть не успели, но Калибан с самого начала отнимал чужие жизни с необычайной лёгкостью. Может быть, так пробуждается память о насильственной смерти Броны? Сознателен ли вообще этот поступок — или психика Лили начинает распадаться, и скоро Чудовищем в этих статьях я буду называть совсем другого персонажа? Карточный домик, видимый в сцене убийства, подсказывает нам, что скоро хрупкие секреты, возведённые вокруг жизней Лили, Виктора и Калибана, рассыплются. Да, этот сериал толкает рецензентов на поэзию.
А что же Дориан? Он не менее загадочен. На время Грей совсем забыл об Анжелике (в седьмой серии она не появляется) и повёл Лили не куда-нибудь, а в музей восковых фигур. А там – показал ей Бурка и Хэра, преступников, эксгумировавших трупы для врачебных экспериментов. Похоже, он не просто видит в Лили Брону, которая порвала с прошлой жизнью и скрывает, что такая жизнь вообще была. Дориан, проживший куда дольше всех остальных (о чём мы часто забываем), вполне мог понять, что же сделал Франкенштейн. Правда, по его лицу, вечно влюблённому и непроницаемому, ни о чём нельзя догадаться.
Сделаем отступление, чтобы построить «фанатскую теорию». Вообще-то, книга Мэри Шелли о Франкенштейне и его творении вышла существенно раньше последнего десятилетия XIX века. А описывает она и вовсе события, происходящие за сто лет до событий сериала. Так что не исключено, что наш Виктор Франкенштейн — не первый, кто нашел способ оживлять тела, и Дориану кое-что известно о его предшественниках. Тем более что историю сотворения Калибана мы так и не увидели.
Калибана, впрочем, в этой серии немногим больше, чем Анжелики. Его появление перекликается с первым сезоном — он снова видит через маленькое окошко предмет своей любви с другим, выигрывающим у него по всем статьям, мужчиной. И это снова происходит в месте, где Калибан работает.
Про ведьм уже даже не думается — куда интереснее, какая «бомба» взорвётся первой: Дориан, Лили или Калибан. А может быть, Виктор? У него ведь есть и кокаин, и револьвер.
Обратной дороги не будет
Наконец, скажем о самом важном для ключевого сюжета сезона эпизоде, произошедшем в серии. Событие это вышло довольно натянутым и неловким, и хотя оно непременно аукнется нам до конца сезона не раз, ему — уже хотя бы в силу важности — следовало быть другим.
В седьмой серии мы узнали, что «страшная книга» Болотной Ведьмы осталась в её доме. Напомню, что использование этого гримуара навсегда «отсекает» душу ведьмы от Бога, и было с самого начала очевидно, что Ванессе придется ей воспользоваться. Тем самым она разрешила бы дилемму, перед которой её поставил священник в конце первого сезона (я, кстати, по-прежнему надеюсь на возвращение этого персонажа).
Мисс Айвз воспользовалась страшной книгой раньше, чем мы ожидали. Вот как это произошло.
На болотах Ванесса и Итан встретили местного лорда, виновного, как мы знаем из третьей серии, в смерти Болотной Ведьмы. Тот припомнил Ванессе, как клеймил её, и пообещал, что ещё доберётся до «молодой ведьмы». В душе Ванессы проснулась жажда мести, и, несмотря на все уговоры Итана не совершать её, героиня обратилась к книге заклинаний — и лорда загрызли его собственные собаки. Случилось это, когда Итан уже решился убить лорда сам и стоял перед ним с револьвером в руке.
Почему эта линия вышла слабой? Во-первых, потому что способов расквитаться со злодеем есть немало, и дьявольская магия явно не первая в списке. Во-вторых, потому что всю серию повторялись раз за разом два мотива — готовность Итана оберегать Ванессу от всех напастей и его «волчья» сущность, которая, как мы помним, однажды уже позволила ему управлять животными. То есть было бы вполне правдоподобно, если бы сам Итан натравил на лорда собак — или если бы собаки не стали нападать на него, когда он пришёл убивать неприятеля. Вместо этого Ванесса воспользовалась «абсолютным оружием» — и хотя все сцены с Евой Грин, говорящей на дьявольском языке, вызывают мурашки, постановка сюжетной галочки «воспользовалась страшной книгой» не впечатляет.
Что произошло после? Итан и Ванесса наконец смогли поговорить о проклятиях, которые носят, и своём отношении к ним. Итан, правда, так и не рассказал о том, кем же он является на самом деле. Зато стала видна разница между героями. Ванесса всю жизнь ощущала как проклятие свою неспособность что-то сделать. Она оставалась в стороне и наблюдала, как страшные дела творятся вокруг неё – и когда ей приходили видения, и когда ее телом завладевал дьявол. Для Итана же проклятие — в том, что он совершил, в убитых индейцах и лондонских трупах. Поэтому он, даже не зная о ведьминой книге и последствиях её применения, говорит совершенно те же вещи, что и Болотная Ведьма — он знает, как страшно совершать необратимое. Но ему не понять Ванессу, которой известен другой страх — перед бессилием и неспособностью что-то понять или изменить.
Мы уже наверняка знаем, что в конце сезона эти двое встретят свои страхи лицом к лицу.
О негре волшебном замолвите слово
Что я не могу понять до сих пор — так это места Сембене в сериале. Сценарий ловко и старательно перемывает косточки культурным стереотипам — традиционному образу «джентельмена», рамкам, в которые загоняют женщин, сверхрациональности викторианского ученого, «нормальной» сексуальности и общественной морали.
И только «волшебный негр» остаётся, каким он был сто лет назад. Суровый, верный, произносящий мистические мудрости «моего народа» с применением экзотических животных, не разделяющий науку и магию и вечно остающийся на втором плане.
Неужели так будет и дальше? В таком случае вообще не понятно, для чего Сембене был нужен сериалу после первой серии.
s2e1 — Fresh Hell
s2e2 — Verbis Diablo
s2e3 — The Nightcomers
s2e4 — Evil Spirits in Heavenly Places
s2e5 — Above the Vaulted Sky
s2e6 — Glorious Horrors
s2e7 — Little Scorpion
s2e8 — Memento Mori
s2e9 — And Hell Itself My Only Foe
s2e10 — And They Were Enemies
Это стоит фунт
Этой серии нужно платить по фунту за каждую блестяще и вовремя произнесённую фразу. Да, здесь есть немало сильных монологов — о том, как кормить собак, или про детство Итана — но лучше всего звучали отдельные, часто оставляющие после себя звенящую тишину фразы.
Что есть любовь, как не существо, жаждущее освобождения?
А если она не полюбит Вас, нам предстоят тёмная ночь и долгий разговор
Добро пожаловать в ночь, мисс Айвз
Это стоит пенни
Итан наконец узнаёт, что он оборотень — и сцена с этим известием самая слабая в серии. Это мы знаем, что он человек-волк, и более того, ЧТО ТАКОЕ человек-волк. Для Итана объяснение его провалов в памяти должно быть куда более весомой новостью, чем то, как мы видим и само открытие, и его поведение в ближайшие за этим дни.
Да, безусловно, он испытывает сильные душевные страдания, но так, будто знает о себе столько же, сколько и зрители. А это не так — для него, с одной стороны, не окутана тайной история его жизни, но при этом о «проклятии» и его последствиях он, не помнящий превращений, знает куда меньше (и только со слов Сембене), чем сидящие перед экранами.
